Данте габриэль россетти dante gabriel rossetti. Россетти, данте габриэль Д г россетти

РОССЕТТИ, ДАНТЕ ГАБРИЕЛ (Rossetti, Dante Gabriel) (1828–1882), английский художник и поэт. Родился 12 мая 1828 в Лондоне. Его отец, итальянский эмигрант Габриеле Россетти, был профессором итальянского языка в Кингз-колледже Лондонского университета. Данте Габриел получил образование в школе при Кингз-колледже и затем в различных лондонских художественных академиях. В 1848 вместе с Д.Э.Милле, Х.Хантом и другими он основал «Прерафаэлитское братство», а год спустя выставил свое первое полотно Детство Девы . Его самое известное стихотворение Благословенная отроковица было напечатано в 1850 в журнале прерафаэлитов «Росток». Интерес Россетти к Средневековью и итальянской литературе той поры отразился во многих его живописных работах и в поэзии, а также предопределил тему его первой книги Старые итальянские поэты (The Early Italian Poets , 1861), в которую входили переводы из Данте, его предшественников и современников. В 1860 Россетти женился на Элизабет Сиддол, скончавшейся через два года. Рукопись многочисленных его стихотворений была положена в ее гроб, но впоследствии извлечена и опубликована (Стихи Д.Г.Россетти – Poems by D.G.Rossetti , 1870). Остаток жизни Россетти провел затворником. Две его последние книги Стихотворения (Poems ) и Баллады и сонеты (Ballads and Sonnets ) вышли в 1881. Умер Россетти в Берчингтоне 9 апреля 1882.

Хотя Россетти зарабатывал на жизнь живописью, более всего он известен как поэт. Впрочем, поэзия и живопись в его творчестве дополняют друг друга: самые известные его полотна вдохновлены литературой, тогда как лучшие стихи отличает изобразительность. Нередко, как было с Благословенной отроковицей , он разрабатывал ту же тему в стихах и на полотне, и сонеты зачастую озвучивали его портреты и картины. В поэзии, как и в живописи, Россетти остается прерафаэлитом: в ней обычны средневековый колорит и пристрастие к символике, а каждый штрих тщательно отобран. Россетти почти не касался острых проблем своего времени – общественных, политических, религиозных. Основная тема его стихов – любовь. Цикл из 101 сонета Дом жизни (The House of Life ), где преобладают мотивы юности, любви, недолговечности, обреченности, смерти, – одно из наиболее характерных для него произведений. Россетти намеренно использовал архаичную лексику, привычные слова помещал в чуждый контекст, придавая им новый смысл. Часто он ставит в словах неверное ударение и подбирает необычные рифмы, чтобы появился новый, неожиданный эффект. Каждый сонет воссоздает некий определенный час в жизни поэта, настроение, атмосферу, картину, которые он счел достойными увековечения. Россетти прекрасно владел и жанром литературной баллады, используя темы и художественные приемы старых баллад, но придавая им современное, более изощренное звучание, как в наиболее удавшихся Сестре Елене и Трагедии короля .

Россетти-художник стремился передавать не столько зримый облик мира, сколько навеянные фантазией картины, заполненные знакомыми по литературе фигурами. Литературность картин Россетти, где так важен сюжет, побуждает говорить о нем как о приверженце романтической школы, очень влиятельной в ту пору; как и другие ее представители, он любил изображать седую старину, в особенности Италию 15 в., усердно подражая итальянским художникам того периода. Впрочем, по сути своего искусства Россетти принадлежит новому времени, и в его картинах, как, например, в Благовещении (1850), изображения святых модернизированы до такой степени, что автор навлек на себя нападки общественного мнения. Сильное чувство к жене, которая была и его натурщицей, определило характер изображения большинства женских фигур на полотнах, созданных до ее смерти, – длинная линия шеи, длинные волосы, томная красота. Лишь впоследствии он стал отдавать предпочтение более чувственным и пышным женским формам. В числе его наиболее удачных работ иллюстрации к сочинениям А.Теннисона (1856–1857) и Смерти Артура Т.Мэлори.

Первой картиной созданной в прерафаэлитской манере принято считать «Юность девы Марии» Данте габриэля Россетти, выставленную на Свободной выставке, а затем в королевской академии в 1849 году вместе с «Изабеллой» Миллеса и «Риенци» Ханта.
Художники и раньше обращались к детству Богородицы (хотя этот иконографический сюжет не был так популярен, как, например, Благовещение). В отличие от своих предшественников Россетти решил изобразить Марию не читающей библию, а вышивающей лилию – символ чистоты и непорочности, что было бы более символично.
Первоначально Россетти планировал изобразить кроме Марии, Святой Анны и Иоакима двух ангелов, которые держат стебель лилии. Но один из мальчиков-моделей оказался чересчур подвизным и не мог стоять не двигаясь и нескольких минут. В результате Россетти пришлось немного изменить композицию – на полотне остался только один ангел, а место другого заняла стопка книг, на которой стоит сосуд со стеблем. На первых порах (отчасти из-за нехватки средств, отчасти из-за секретности братства) прерафаэлитам позировали друзья и знакомые, в данном случае моделью для образа святой Анны послужила мать Россетти Франческа Полидори, а для Марии – сестра Кристина.
В «Юности девы Марии» Россетти использовал многие христианские символы. Цвета книг («Вот книги: Добродетелей цвета // В них запечатлены: апостол Павел // любовь златую выше прочих ставил»). Лилии в сосуде – символ чистоты, кроме того нельзя не обратить внимание, что на стебле всего три цветка (триединцы Бог: Бог-отец, Бог-сын, Бог-святой дух). Красная накидка на окне, которая отсылает зрителя к плащанице. На полу лежат, перевитые лентой, семь пальмовых листьев и ветка терна с семью шипами – символы семи радостей и скорбей Девы Марии. Символика произведений разъяснялась в двух стихотворениях – одно было на раме, другое – в каталоге.
Любопытен и еще один момент – это одно из первых полотен, которыми прерафаэлиты заявили о себе. «Юность Девы Марии» подписана именем художника и на момент выставки 1849 года неразгаданными буквами P. R. B. Но намерения братства, возможно заключены, и в самом изображении, ведь Мария копирует цветок не с эскиза (как обычно делают вышивальщицы), а с натуры, что очень созвучно прерафаэлитскому принципу верности природе.
На выставке королевской академии «Юность девы Марии» получила одобрительные отзывы. Возможно, это было вызвано тем, что картина была проста и (в отличие от «Благовещения, которое было выставлено годом позже) вполне соотвествовала канонам. Как и викторианским представлениям о девичьей добродетели, которая должна обеспечиваться достаточно замкнутым образом жизни под присмотром матери.

Первые сведения о Д.Г. Россетти К.И. Чуковский получил от В.Е. Жаботинского, начав в октябре 1901 г. сотрудничество с «Одесскими ведомостями», где тоже начинающий, но более опытный В.Е. Жаботинский печатал свои материалы; об этом обстоятельстве спустя годы сам К.И. Чуковский сообщал Р.П. Марголиной (письмо от начала сентября (не позднее 12) 1965 г.): «От него первого я узнал о Роберте Браунинге, о Данте Габриеле Россетти, о великих итальянских поэтах» .

В качестве лондонского корреспондента К.И. Чуковский опубликовал на страницах «Одесских новостей» в июне 1903 — августе 1904 г. 89 статей, в одной из которых — «Годовщина колледжа», печатавшейся с продолжением в №6358 от 8 июля и в №6366 от 16 июля, Д.Г. Россетти дважды упомянут как преподаватель искусства портрета и акварельной живописи в созданном в 1854 г. Колледже для рабочих, при этом показана эволюция самого колледжа — от высоких идей и дерзновений к обывательскому прагматизму: «Об искусстве вызвались читать Россетти, Берн-Джонс, — и слава их много способствовала популярности колледжа. Вместо рабочих — которые некогда восторженно слушали Рескина и Россетти, с их мечтами о прекрасной, возвышенной жизни, — теперь в стенах колледжа толпятся золотушные юноши, которым только бы поскорее набить руку в конторской мудрости» . Вспоминая свою журналистскую работу в Лондоне, К.И. Чуковский в автобиографической заметке «О себе» (1964) называл себя «корреспондентом из рук вон плохим», проводившим время не на заседаниях парламента, а в библиотеке Британского музея, за упоительным чтением произведений английских авторов, в т. ч. и Д.Г. Россетти: «…читал Карлейля, Маколея, Хэзлитта, де-Куинси, Мэтью Арнолда. Очень увлекался Робертом Браунингом, Россетти и Суинберном» .

В письме жене М.Б. Чуковской, датируемом по содержанию второй половиной января 1906 г., К.И. Чуковский рассказал о своей первой встрече с В.Я. Брюсовым, обратившимся к нему с предложением «постоянного сотрудничества в - Весах» и сразу заговорившим «о литературе, о Свинберне, о Россетти, о Уитмане» . Вскоре началась переписка К.И. Чуковского и В.Я. Брюсова, причем, предлагая реальные варианты сотрудничества, К.И. Чуковский в письме от 1 февраля 1906 г. говорил о своем желании подготовить рецензию на изданную в 1905 г. в Лондоне книгу «Pre-Raphaelite Brotherhood» («Прерафаэлитизм и прерафаэлитское братство») Уильяма Холмана Ханта (1827 — 1910), одного из основателей Братства прерафаэлитов, «друга Россетти, Морриса, Брауна»: «Я прерафаэлитов немного знаю, видел большинство их картин, и, попади ко мне эта книга, смог бы, мне кажется, дать о ней добросовестный отчет. Так что, буде для мартовской книжки Весов понадобится Вам статья о Прерафаэлитах, — доставьте мне эту книгу или благоволите выслать 25 р., я сам ее достану» . Не получив ответа В.Я. Брюсова, К.И. Чуковский уже 3 февраля настоятельно напомнил ему: «Очень хотелось бы два томика Holman Hunt’а. Неужели Весам не нужна статья о прерафаэлитах?» . Еще более интересен фрагмент письма К.И. Чуковского В.Я. Брюсову от 5 мая 1906 г. с предложе¬нием своеобразного обмена: «Прошу прислать мне 5-ую кн Весов, а я за то пришлю Вам перевод из Россетти» 1 . Состоялся ли обмен – неизвестно, но переводы из Россетти, равно как и рецензия К.И. Чуковского на книгу Уильяма Холмана Ханта, в «Весах» не появились.

Во многом под впечатлением от общения с В.Я. Брюсовым К.И. Чуковский сильно увлекся поэзией Д.Г. Россетти. В его дневнике летом 1906 г. начинает постоянно мелькать имя английского поэта, ранее встречавшееся лишь однажды, в связи с негативной характеристикой Н.М. Минского и его домашнего быта 2 , затем появляются и тексты первых переводов:

Сонет — это памятник минуте, — памятник мертвому, бессмертному часу, созданный вечностью души. Блюди, чтобы он не кичился своим тяжелым совершенством, — создан ли он для очистительной молитвы или для грозных знамений. Отчекань его из слоновой кости или из черного дерева, — да будет он подобен дню или ночи. И пусть увидит время его украшенный цветами шлем — блестящим и в жемчугах. Сонет — монета. Ее лицо — душа. А на обороте сказано, кому она служит воздаянием: служит ли она царственной податью, которой требует жизнь, или да¬нью при высоком дворе любви. Или среди подземных ветров, в темных верфях он служит, он кладется в руки Харона, как пошлина смерти 4 .

Прекрасно! Я начал хромыми стихами:

О памятник мгновения — сонет, —
Умершего бессмертного мгновенья 5 .

Исправил вторую строфу Rossetti:

ВНЕЗАПНЫЙ ПРОСВЕТ

Я был уже здесь когда-то.
Когда — отгадать не могу.
Помню эту сладость аромата,
Эту травку вдоль речного ската,
Эти звуки, эти вздохи, и огни на берегу.
Ты когда-то была моею,
Не помню, не знаю, когда.
Ласточка блеснула — и за нею,
Ей вослед ты изогнула шею,
И тебя узнал я тотчас, да, я знал тебя всегда!

A NEW YEAR’S BURDEN 6

Гуляет ветер над полями,
Над нашим радостным путем.
Из песен, прежде петых нами,
Какую ныне мы споем?
Только не эту, моя дорогая, о нет. (2 р.)
Были с нами они когда-то,
Но часам заката неведом рассвет.
Тумана бледного туманней
Вдали аллея. Новый год
Из солнца кровь, алея, пьет.
О, из былых твоих лобзаний
Какое ныне расцветет?
Сплелися ветви над очами
И небеса среди сетей.
О чем, о чем под небесами
Забыть мы рады меж теней?
Не наше рожденье, о нет,
Не нашу кончину, о нет!
Но нашу любовь, что уж боле не наша…

18 июня. Заинтересовал меня Чаттертон. Вот что пишет о нем Rossetti: «С шекспировской зрелостью в диком сердце мальчишки; сомнением Гамлета близко соединенный с Шекспиром и родной Мильтону гордыней Сатаны, — он склонился только у дверей Смерти — и ждал стрелы. И к новому бесценному цветнику английского искусства — даже к этому алтарю, который Время уже сделало божественным, к невысказанному сердцу, которое противоборствовало с ним, — он направил ужасное острие и сорвал печати жизни. Five English Poets. Sonnet Fist» 7 . .

Имя Россетти и в дальнейшем постоянно мелькает в статьях, письмах, дневниковых записях К.И. Чуковского, хотя к переводческому осмыслению его произведений он более не обращается. Так, незнание Россетти насмешливо ставится К.И. Чуковским в укор одному из писателей и значительной части литературного сообщества в статье «Воззвание о литературном обществе» (1906): «Я думаю, что г. Евгений Чириков ничего не знает о сонетах Данте Габриэля Россетти. И я думаю, что это нехорошо. Я вообще полагаю, что русскому литератору следовало бы подтянуться» . В статье «О пользе брома. По поводу г-жи Елены Ц.» (1906), полемизируя с Е.К. Цветковской, выступившей в защиту К.Д. Бальмонта от критики К.И. Чуковского, последний системно опровергал ее аргументы, прибегая однажды и к помощи поэзии Россетти:

Я заметил рифму (или, как хочется г-же Елене Ц., созвучие) force и doors. Г-жа Елена Ц. говорит: doors долгое не рифмуется с кратким force. Верно ли это?

Беру Россетти.

Rose Mary gazed from the open door
As on idle things she cared not for.

И заключаю, что г-жа Елена Ц. снова говорит вздор .

В статье «Чудо» (1907) содержались интересные размышления о поисках прерафаэлитами образцов в историческом прошлом своей страны, во многом подчеркивавшие национальный колорит их творчества: «Когда англичане захотели заняться стилизацией, их Россетти не побежал за стилем в Норвегию, их Вильям Моррис не перехватил стиль у персов, их Берн-Джонс не предался изучению XVI века в Архипелаге, — они прямо обратились к своему прошлому, к своему средневековью, к менестрелям, к тамбуринам, к круглому столу, к Чосеру, к Фруассару, к Лэнглэнду…» .

Дневниковая запись К.И. Чуковского от 9 сентября 1907 г. сохранила свидетельство о том, что творчество Россетти как художника обсуждалось К.И. Чуковским с И.Е. Репиным: «Сел, и мы заговорили про Россетти (академичен) » . В том же 1907 г., откликаясь на страницах «Весов» на книгу новозеландского писателя Артура Адамса, К.И. Чуковский характеризовал каданс его стиха, вспоминая о Россетти: «Весь каданс стиха средневековый, — тот, который оживлен Чаттертоном, Китсом, Роcсетти» . Советуясь с М.О. Гершензоном (письмо, датируемое концом января 1908 г.) относительно возможностей своего участия в журнале «Критическое обозрение», К.И. Чуковский называл, в числе возможных, но вряд ли приемлемых для респондента вариантов, подготовку статьи о Д.Г. Россетти: «Я больше могу об англичанах — о Суинберне, Уэльсе, Росcетти. Но они, должно быть, Вам не нужны» . Узнав историю, связанную с замужеством внучки прерафаэлита Форда Мадокса Брауна Джулиэт Хьюффер, ставшей женой эмигранта-революционера Д.В. Соскиса, в молодости жившего в родной для К.И. Чуковского Одессе, а также об осуществленном Дж. Хьюффер переводе на английский язык поэмы Н.А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо», К.И. Чуковский иронично отметил, что «Данте Габриэль Россетти, должно быть, в гробу переворачивается от такого посрамления Прерафаэлитского ордена» (из письма Р.Н. Ломоносовой от 22 июля 1925 г.) .

В статье «Уитмен в русской литературе» (первая ред. — «Русские об Уитмене» (1914) ) К.И. Чуковский, полемизируя со словами Кнута Гамсуна, называвшего появление «Листьев травы» У. Уитмена смешным, обусловленным «изумительной наивностью» их автора, говорил о поклонниках поэзии У. Уитмена, называя среди них Д.Г. Россетти: « мы можем прибавить, что изумительная наивность Суинберна, Эмерсона, Россетти, Бьернстьерне-Бьернсона, Фрейлиграта, Бальмонта и других соблазнила их прийти от этих сочинений в восторг» . Д.Г. Россетти был упомянут также на одной из страниц рукописного альманаха «Чукоккала», где К.И. Чуковский сообщал о своем приезде в Лондон в феврале 1916 г. и знакомстве там с «неутомимым историком английской литературы» Эдмундом Госсом: «У меня до сих пор сохраняется с давнего времени его четырехтомная, роскошно иллюстрированная «История английской литературы». Импонировало мне также и то, что он был другом Суинберна, Роберта Браунинга, Данте Габриэля Россетти и других чтимых мною (в то время) поэтов» .

В дневниковой записи от 6 августа 1921 г. К.И. Чуковский представил свой круг чтения, в котором в тот момент был и Д.Г. Россетти, определенное возвращение интереса к которому в новый исторический период обусловливалось работой над очерком об О. Уайльде: «На столе у меня Блок, D.G.Rossetti, «Cristabell» Кольриджа, «Бесы» Достоевского » . В книге «Оскар Уайльд» (1922), указывая на непосредственную сопричастность О. Уайльда творчеству предшественников, особенно ярко проявившуюся в пер-вой книге этого «самого оторванного от земли, самого нестихийного, самого неорганичного в мире человека», К.И. Чуковский признавал, что О. Уайльд предпочел воспеть «не героев, не возлюбленных, — как свойственно юным поэтам, — а поэтов : Суинберна, Китса, Россетти, Морриса; художника — Берн-Джонса; актеров : Эрвинга, Сару Бернар, Эллен Терри» . По его наблюдению, Россетти активно влиял на современное ему общество не только как поэт, но и как художник: « лондонские дамы одно время не только перенимали прически и платья с картин Россетти и Берн-Джонса, но даже лица свои делали такими, какими видели их на этих картинах» .

Отметим, что имя Россетти также неоднократно встречается в лекции Оскара Уайльда «Ренессанс английского искусства», переведенной К.И. Чуковским в 1912 г. для четвертого тома издававшегося под его редакцией «Полного собрания сочинений» Уайльда, причем многие уайльдовские мысли о современнике и его единомышленниках оказались в полной мере близки русскому переводчику, например:

Прерафаэлитское братство, куда входили Данте-Габриель Россетти, Гольман Гент, Миллес — обладало тремя качествами, которых английская публика ни за что никому не простит: силой, энтузиазмом и молодостью. . Они называли себя прерафаэлитами, — не потому, чтобы они хотели имитировать ранних итальянских мастеров, а потому, что именно в творениях этих предшественников Рафаэля они нашли и реализм могучего воображения, и реализм тщательной техники, страстную и яркую восприимчивость, интимную и сильную индивидуальность, — все, что совершенно отсутствовало в поверхностных отвлеченностях Рафаэля. Увлечение причудливыми французскими размерами — балладой, песней с повторным припевом, растущее пристрастие к аллитерациям, к экзотическим словам и рефренам, у Данте Россетти и у Свинберна — просто-напросто есть попытка усовершенствовать флейту, трубу и виолу, при посредстве которых дух века устами поэта мог бы создать для нас их многовещающую музыку. В поэзии у Данте-Габриэля Россетти, а также у Морриса, Свинберна и Теннисона, превосходная изысканность и точность языка, бесстрашный и безупречный стиль, жажда сладостной и драгоценной мелодичности, постоянное признание музыкальной ценности каждого слова — все это относится к технике, а отнюдь не к области чистого интеллекта .

Попав 25 апреля 1954 г. в больницу, К.И. Чуковский был рад принесенным туда переводчицей Т.М. Литвиновой книгам. Видимо, первым, с чем он решил ознакомиться, были воспоминания секретаря Данте Габриэля Россетти Холла Кейна. Уже 26 апреля в дневнике появилась запись: «Прочитал Hall Cain’а -Воспоминания о Россетти. Hall Cain’а я терпеть не могу, но его воспоминания кажутся мне интересными. Этот огромный дом в Cheyne Walk’e, где одиноко, отрешенный от всего мира жил несчастный Россетти, страдавший бессонницей, пивший каждую ночь хлорал, уверенный, что против него устроен заговор шайкой каких-то врагов. Оказывается, Россетти не любил той женщины, на которой женился, которую увековечил на картинах, в гробу которой похоронил свою рукопись. Умер он внезапно от брантовой болезни на 54 году жизни; умер весною 1882, чуть ли не в день моего рождения. Кончает Холл Кэйн пошло: -наконец-то его бессонница кончилась, и он заснул непрерывным сном! Скоро это можно будет сказать и обо мне» . Не менее подробно о книге Холла Кейна К.И. Чуковский рассуждал в конце апреля 1954 г. в письме Т.М. Литвиновой: «-Россетти Холл Кейна как раз для больницы: главное содержание: как страдальчески умирал Габриель, истерзанный бессонницами и предчувствием смерти, и как он оглушал себя хлоралом. И концовка подходящая: умер, — значит, бессонницы кончились и хлорал уже больше не нужен. Холл Кейн — непроходимый пошлец, но книжка вышла у него убедительная» . Также К.И. Чуковский признавался в письме Т.М. Литвиновой, что из книги «Воспоминаний о Россетти» Холла Кейна впервые узнал о знакомстве Д.Г. Россетти и И.С. Тургенева: «Интересно, что с Габриелем был знаком, как оказывается, Тургенев. Этого я не знал. Экий прыткий старичишка!» .

В последний раз К.И. Чуковский вспоминал о Россетти во время поездки в Англию для участия в церемонии присуждения ему почетной степени доктора литературы Оксфордского университета honoris causa, — в дневниковой записи от 27 мая 1962 г. сообщалось об обеде с участием профессора-слависта Джона Саймона Габриэла Симмонса, ректора колледжа «All Souls» в Оксфорде Джона Сперроу и жены Н.К. Чуковского — переводчицы М.Н. Чуковской: «Мы говорили о Rossetti, о Суинберне, об Оскаре Уайльде » . В те годы имя Россетти было, за малым исключением, известно в России лишь узкому кругу специалистов по английской литературе и искусству; К.И. Чуковский оказался последним, кто из далекого Серебряного века десятилетиями продолжал сохранять светлое чувство к поэту, которым был увлечен в молодости.

Д.Н. Жаткин, Пензенский государственный технологический университет (г. Пенза, Россия)

Примечания:

1 Вопреки устоявшемуся мнению, в указателе упоминаемых лиц в монографии В.Э. Молодякова «Валерий Брюсов» (2010) отмечено, что в данном случае имеется в виду не Д.Г. Россетти, а его сестра К. Россетти . Косвенным основанием для такого суждения может быть то обстоятельство, что В.Я. Брюсов не переводил произведений Д.Г. Россетти, а из творчества его сестры Кристины осуществил один перевод — «Когда умру, над прахом…» (1903) .

2 См. дневниковую запись К.И. Чуковского от 4 апреля 1905 г.: «Четырехугольный этот джентльмен — противен донельзя. В маленьком, полупроститутском, полулитературном гостиной-будуаре-кабинете г-жи Вилькиной-Минской рядом с портретом Буренина и Случевского висит Божья Матерь Смягчение Всех Сердец, жарко и душно топится камин, духи, альбомы, Россетти, Берн-Джонсы, - Весы! и т. д.» .

3 В переводе К.И. Чуковского — «Внезапный просвет» (см. дневниковую запись от 8 июня 1906 г.).

4 Абзац представляет собой подстрочный перевод вступительного сонета «A Sonnet is a moment’s monument… » Д.Г. Россетти из «Дома Жизни».

5 Поэтический перевод двух первых стихов вступительного сонета «A Sonnet is a moment’s monument» Д.Г. Россетти из «Дома Жизни».

6 Новогоднее бремя (англ.)

7 Закавыченный текст является подстрочным переводом первого сонета «Thomas Chatterton» из цикла «Five English Poets» («Пять английских поэтов»).

Список литературы

1. Молодяков В.Э. Валерий Брюсов. — СПб.: Вита Нова, 2010. — 672 с.

2. Переписка В.Я. Брюсова и К.И. Чуковского / Вступ. заметка, публикация и комментарии А.В. Лаврова //Контекст — 2008. Историко-литературные и теоретические исследования. — М.: ИМЛИРАН, 2009. — С. 275 — 405.

3. Россетти Х. «Когда умру, над прахом…» / Пер. и вступ. заметка В.Я.Брюсова // Литературное приложение к газете «Русский листок». — 1903. — 26 янв. (№26). — С. 52.

4. Уайльд О. Ренессанс английского искусства: Лекция /Пер. К.И.Чуковского // Уайльд О. Полное собрание сочинений: В 4 т. / Под ред. К.И.Чуковского. — СПб.: Т-во А.Ф.Маркс, 1912. — Т. 4. — С. 126 — 145.

5. Чуковский К.И. Собрание сочинений: В 15 т. — М. : Терра — Книжный клуб, 2001 — 2009. — Т. 1 — 15.

6. Чуковский К. Artur H. Adams. London Streets. T.N. Foulis. London and Edinburg, 1906. 3 s. 6 d. //Весы. — 1907. — №2. — С. 94 — 95.

7. Чуковский К.И. Русские об Уитмене // Чуковский К.И. Поэзия грядущей демократии. Уот Уитмэн / С предисл. И.Е. Репина. — М.: Т-во И.Д. Сытина, 1914. — С. 104 — 124.

8. Чуковский К.И. Уитмен в русской литературе // Чуковский К.И. Уолт Уитмен. Поэзия грядущей демократии. -М.-Пг.: Госиздат, 1923. — С. 143 — 165.

9. Чукоккала: Рукописный альманах Корнея Чуковского / Предисл. И.Л. Андроникова; сост., подг. текста и примечания Е.Ц. Чуковской. - М. : Русский путь, 2008. — 584 с.

ДАНТЕ ГАБРИЭЛЬ РОССЕТТИ

DANTE GABRIEL ROSSETTI

Данте Габриэль Россетти АВТОПОРТРЕТ 1847 Национальная портретная галерея, Лондон

Английский поэт, иллюстратор, художник и переводчик. Родился в Лондоне, в семье итальянского эмигранта, ученого Габриэле Паскуале Джузеппе Россетти и его жены Фрэнсис Полидори. Брат поэтессы Кристины Россетти, критика Уильяма Майкла Россетти, писательницы Марии Франчески Россетти. В семье его называли Габриэлем; в публикациях он неизменно ставил первым имя Данте, в честь Данте Алигьери. Вместе с У. Х. Хантом и Дж. Э. Миллесом в 1848 году основал Братство прерафаэлитов, позже явился вдохновителем для второго поколения художников и писателей, находящегося под влиянием прерафаэлитизма, в частности, для У. Морриса и Э. Бёрн-Джонса.

Д. Г. Россетти учился в Художественной школе Генри Сасса (1841–1845) и в Королевской Академии (1845–1848); после - у Форда Мэдокса Брауна, с которым сохранял дружеские отношения на протяжении всей жизни. Личная жизнь Россетти была тесно связана с его творчеством - возлюбленными и музами художника становились его натурщицы Элизабет Сиддал, Фанни Корнфорт и Джейн Моррис.

На протяжении многих лет работал над переводами на английский язык итальянской поэзии, включая «Новую жизнь» Данте Алигьери. Благодаря Данте в творчество Россетти вошел образ Беатриче (на его полотнах обретший черты Э. Сиддал). Из английских поэтов Россетти восхищался Дж. Китсом. Благодаря обнаруженному им «манускрипту Россетти» - подборки рисунков и стихотворений У. Блейка - читающая публика заново открыла для себя этого поэта.

Поэзия и визуальный образ в произведениях Россетти тесно переплетаются: он часто писал сонеты в дополнение к собственным картинам, а также охотно иллюстрировал чужие произведения, например, поэму «Рынок гоблинов» своей сестры К. Россетти. В 1861 г. стал партнером-учредителем фирмы по производству предметов декоративно-прикладного искусства «Моррис, Маршалл, Фолкнер и К?». Большинство стихотворений Россетти вошли в сборник «Баллады и сонеты» (Ballads and Sonnets, 1881). В нем собран полный цикл сонетов под названием «Дом Жизни» (The House of Life). Сонеты, раскрывая отношение автора к отдельным моментам бытия, все вместе образуют как бы «дом», в котором протекает жизнь самого поэта.

Из книги Лексикон нонклассики. Художественно-эстетическая культура XX века. автора Коллектив авторов

Из книги В поисках гармонии. Искусствоведческие работы разных лет автора Дмитриева Нина Александровна

Чистилище (О «Божественной комедии» Данте) Огюст Роден. Идущий человек. 1900 Идея Чистилища близка человеческой душе. Чистилище понятнее, чем Ад и Рай. Хотя Ад легко вообразим чувственно из-за многих ему подобий в жизни. Кто-то даже высказывал мысль, что наше земное

Из книги Поэтический мир прерафаэлитов автора Моррис Уильям

КРИСТИНА ДЖОРДЖИНА РОССЕТТИ CHRISTINA GEORGINA ROSSETTI ПОРТРЕТ КРИСТИНЫ ДЖОРДЖИНЫ РОССЕТТИ Фотография с рисунка Д. Г. Россетти 1877 Национальная портретная галерея, ЛондонКРИСТИНА ДЖОРДЖИНА РОССЕТТИ (5 ДЕКАБРЯ 1830–29 ДЕКАБРЯ 1894)Поэтесса, сестра живописца и поэта Данте Габриэля

Из книги Шедевры европейских художников автора Морозова Ольга Владиславовна

Данте Габриэль Россетти (1828–1882) Сирийская Астарта 1877. Городская художественная галерея, МанчестерРоссетти, английский поэт и художник, в своей живописи объединял зрительные и поэтические образы, сопровождая многие из своих картин стихами собственного сочинения.В

Данте Габриэль Россетти — английский поэт, живописец и иллюстратор, ставший одним из основателей «Братства прерафаэлитов». В своих работах - картинах, поэмах и сонетах — он утверждал чистоту искусства, свободного от академизма, воспевал романтику Раннего Возрождения. Одной из любимых тем прерафаэлитов была И вся жизнь Россетти, так или иначе, вертелась вокруг неё. Женщины вдохновляли его, становились героинями его полотен. Однако отношения художника с возлюбленными нельзя назвать простыми, как, впрочем, и всю его жизнь.

Семья

Данте Габриэль Россетти родился 12 мая 1828 года. Его отец, Габриэле Россетти, был итальянцем, который по политическим причинам эмигрировал в Англию. Он преподавал в Королевском колледже родной язык и литературу. Отец привил сыну любовь к итальянскому искусству, в частности к творениям Данте Алигьери, что отразилось не только в имени мальчика, но и в интересах и устремлениях, которые он пронесёт через всю жизнь.

Мать Россетти — Фрэнсис Мэри Лавиния Полидори — происходила из семьи Гаэтано Полидори, учёного и эмигранта из Италии. С детства Данте Габриэль рос в атмосфере искусства и рано проникся отцовским увлечением произведениями великого поэта и богослова, в честь которого и получил имя. Литературный талант имели и его сёстры, а также брат. Мария Франческа стала автором книги «Тень Данте». Младшая сестра, Кристина, прославилась как поэтесса. А брат Уильям стал сооснователем общества прерафаэлитов и литературным критиком.

Обучение

Данте Габриэль Россетти, произведения которого начали издаваться, когда ему было 15, учился в лондонском Кингз-колледже с 9 лет. Первые творческие шаги молодого автора были проделаны в литературе. В 5 лет Россетти сочинил драму, в 13 — повесть. Художественное же образование мальчика было отрывочным. Началось оно с рисовальной школы, куда Россетти поступил в 16 лет и где обучался под руководством Д. С. Котмена. Затем, с 1841 года, была Академия живописи Генри Сасса. Ещё через пять лет он стал студентом класса античной живописи, который функционировал при

Позже какое-то время учителем Данте является Медокс Браун, художник-романтик, не меньше Россетти увлечённый литературой. В 1848 году он знакомится с Холменом Хантом, который поможет ему отточить технику работы с масляными красками во время создания первых полотен прерафаэлитов.

Образование братства

Тайное общество, породившее новое направление в поэзии и живописи, было образовано в 50-х годах XIX века. Россетти тогда было 18 лет. Но благодаря темпераменту и оформившемуся взгляду на искусство, он смог стать лидером «Братства прерафаэлитов». Вместе с Холменом Хантом и юным Джоном Эвереттом Миллесом они приходят к выводу, что академизм, главенствовавший в живописи того периода, полон условностей и слепого подражания. Он душит искусство, отвергая практически любые новшества. По мнению участников братства, реанимировать английскую живопись могло только возвращение к традициям итальянского искусства Раннего Возрождения.

Возврат к простоте и чистоте

Идеалом для прерафаэлитов была манера письма великих художников, творивших до Рафаэля: Перуджино, Фра Анжелико, Джованни Беллини. Англичан восхищала простота и искренность полотен итальянских мастеров Раннего Возрождения. Чистота и правда, почитание прошлого и романтизм, неприятие настоящего и неприязнь к академизму сочетались в творениях прерафаэлитов со смелым прочтением устоявшихся сюжетов, новаторством в технике живописи. Они ориентировались на мастеров былых эпох, но сами породили течение, приведшее впоследствии к развитию модерна и давшее начало символизму. Манифест «Братства прерафаэлитов» был напечатан в журнале «Росток», издававшемся с января по апрель 1850 года членами общества.

Новый взгляд на привычный сюжет

Впервые буквы P. R. B., означавшие Pre-Raphaelite Brotherhood («Братство прерафаэлитов»), появляются на картине Россетти «Юность Девы Марии» (1848-1849). Моделями для полотна стали мать и сестра художника. И в этом одно из отличий прерафаэлитов от академизма: члены братства в стремлении к естественности намеренно отказывались от услуг профессиональных натурщиц, отдавая предпочтение друзьям и родственникам.

В творчестве прерафаэлиты нередко обращались к библейским сюжетам. Однако их прочтение существенно отличалось от устоявшихся в искусстве образов. Пример этого — одна из картин, которую написал Данте Габриэль Россетти, — «Благовещение». В академической живописи Дева Мария всегда изображалась неземным существом, принимающим с почтением божий дар и связанную с ним ответственность. На картине Россетти мы видим самую обычную девушку, напуганную ангелом и принесённой им вестью. Такая трактовка отвечала стремлению прерафаэлитов к правдивости и, естественно, вызвала бурю негодования.

Россетти — художник

Лучшие произведения Данте Габриэль Россетти создал в период с 1850-х по 1860 годы. Его стиль хорошо узнаваем: внешне статичные герои, на лице которых отражается кипящая внутренняя работа, композиция с несколькими крупными фигурами на первом плане и мельчайшая проработка элементов фона. Его картины полны символов, рождающихся из соединения реальных деталей и фантастических образов. Россетти не применял тёмных тонов, сводил к минимуму светотень — его полотна будто чистые и яркие. Художник мастерски использовал линию в своих работах, придавая экспрессивность или нежность образам при помощи чётких или дрожащих контуров.

Искусствоведы определяют живопись Россетти одновременно декоративной и монументальной. Последнее свойство лучше всего выразилось в процессе работы над росписью стен, расположенных в одном из зданий Оксфордского университета. Выбранный сюжет — иллюстрации к роману Томаса Мэлори «Смерть короля Артура».

Россетти — поэт

Данте Габриэль Россетти, стихи которого по значимости нередко ставятся в один ряд с произведениями Шекспира, часто использовал одни и те же сюжеты для сонетов и полотен. Живопись и поэзия в его творчестве неразлучны. Он черпал темы для картин в стихах и наполнял особой изобразительностью поэмы и сонеты. Идеалы прерафаэлитов Россетти соблюдал и в поэтических произведениях. Он практически никогда не высказывался на злободневные темы, наполняя стихи средневековым колоритом. Сонеты и поэмы Данте Габриэля полны символов и отличаются тонкой проработкой деталей, подобно его полотнам. Он использовал архаичные обороты, намеренно переставлял ударение в словах, помещал привычные выражения в неожиданный контекст и тем самым добивался особой выразительности.

Главное поэтическое произведение, которое создал Данте Габриэль Россетти, — «Дом жизни». Это сборник, включающий 101 сонет. Каждый из них описывает какой-то момент жизни поэта: определённый час или мимолётное настроение, увиденную или написанную картину. Нередко Россетти обращался и к балладам. Он умело использовал старинные сюжеты и приёмы, соединяя их с современными ему техниками и создавая впечатляющие по выразительности произведения.

Музы

Будущую жену Россетти встретил в 1850 году. Элизабет Сиддол воплощала идеал красоты прерафаэлитов и позировала многим художникам братства. Одна из самых впечатляющих картин, увековечивших её образ, принадлежит кисти Россетти. «Беатриче благословенная» изображает возлюбленную Данте Алигьери в сонном состоянии в тот момент, когда птица, символизирующая близкую смерть, кладёт ей в ладони цветок мака. Элизабет, больная туберкулезом, умерла через два года после свадьбы, в 1862, от передозировки опия (по одной из версий, это было самоубийство). Безутешный вдовец положил в гроб любимой свой «Дом жизни». Однако через несколько лет Россетти согласился на эксгумацию тела и последующее издание стихов.

Ещё одной музой художника была Фанни Корнфорт, изображённая им на картине «Леди Лилит» (Lady Lilith). Данте Габриэль Россетти познакомился с красивой, но необразованной девушкой в 1858 году, и их отношения длились почти всю жизнь, несмотря на женитьбу художника и его связь с Джейн Моррис. Фанни часто позировала Россетти. Её легко узнать на картинах «После поцелуя», «Лукреция Борджиа» и уже названной «Леди Лилит». Данте Габриэль Россетти расстался с Фанни в 1877 году, когда физическое и психическое здоровье художника стало совсем слабым.

Последние годы

После смерти Элизабет Россетти стал затворником. В это время наряду с Фанни первостепенное значение для него приобретает Джейн Моррис, жена его друга Уильяма. Её образ появляется на картинах «Прозерпина», «Мариана», «Вероника Веронезе» и многих других. Здоровье художника начинает слабеть. Он отказывается от участия в выставках, увеличивается его зависимость от хлоралгидрата. Джейн долгое время жила с Россетти с молчаливого согласия мужа, уехавшего в Исландию в 1871 году. Однако, замечая всё большее ухудшение психического состояния возлюбленного и его наркотическую зависимость, она отдаляется от Россетти, и их отношения сводятся к переписке.

Данте Габриэль Россетти умер 9 апреля 1882 года. А спустя два месяца состоялась выставка всех его работ, имевшая большой успех в Англии. Данте Габриэль Россетти, биография которого полна ярких взлётов и трагических событий, оставил внушительный след в искусстве. Его работам подражали, на них учились мастера конца XIX — начала ХХ века. Сегодня в искусстве существует термин «россетизм», объединяющий мастеров, творивших в манере великого прерафаэлита.